Вариация знаменитого крылатого выражения «казнить нельзя помиловать», вынесенная автором в заголовок, должна намекнуть читателю о том, что взаимоисключающие исторические процессы в один и тот же момент времени могут быть реализованы с равной степенью вероятности. Всё дело лишь в запятой. В данном случае в «метафизической запятой», которую может поставить кто угодно: хитроумный чиновник, активные горожане либо политическая сила,  оказавшаяся у власти.

В прошлом году Николаев с грохотом избавился от «главного Ильича». Металлическая скульптура вождя мирового пролетариата упала с гранитного пьедестала в момент, когда стало понятно, что цивилизованным способом снять скульптуру технически невыполнимо, а откладывать процесс «малой декоммунизации» дальше никак нельзя. Депутаты местных советов, в руках которых были (и остаются) рычаги управления городской коммунальной собственностью и внешним видом города, исподтишка наблюдали за народным волеизъявлением с балкона своего «офиса». Исключение составляли коммунисты, которые с перочинными ножами и газовыми баллончиками смело кидались на подъёмный кран, управляемый сторонниками европейского выбора.

Весной нынешнего года, выбирая новое (старое) имя для центральной площади города, николаевцы  предсказуемо остановились на названии Соборная, которое площадь уже носила с 1869-го по 20-е годы прошлого века. Процесс переименования проходил как «возвращение исторического имени». Никого не смутило (и это правильно!) что уже десятки лет рядом с площадью нет никакого собора. На самом деле возвращение на карту города имени Соборная оказалось достаточно лёгким делом. И это невзирая на долгую артподготовку к переименованию и сопротивление некоторых депутатов, которым дорог их коммунистически настроенный электорат.

Несравнимо долгим и более мучительным процессом станет переименование улиц и скверов  (более ста топонимов), которое нам предстоит в ближайшее время. Закон о декоммунизации подписан и его требования городская община выполнит так или иначе. Вот где развернётся настоящая битва! Заслуживает ли «именную» табличку герой войны? Кто он для нас: НКВДист или легендарный разведчик? Возвращать ли историческое название улице, которая сейчас названа в честь неоспоримой иконы украинской культуры? Каким образом переименовывать переулки, у которых нет исторических названий? Что делать с именами героев новой войны и Небесной сотни? Вопросов на самом деле больше чем ответов.

А пока мы с вами размышляем, на Соборной площади простаивает постамент, оставшийся от скульптуры авторства Ш.Микотадзе. Он (постамент, естественно) как открытая дверь – каждый прохожий хочет войти, или хотя бы заглянуть. В смысле занять. В смысле установить. Оно и правильно: ведь если есть постамент, на нём должен кто-то (что-то) стоять. Флаг ли, бюст ли, памятник ли, знак ли. Свято место (автор не считает что так уж «свято», но из пословицы слова не выбросишь) пусто не бывает. Человек может вытерпеть пустоту только в пределах собственной черепной коробки. Освобождённый камень мозолит глаза освобождённому гражданину и наталкивает его на освобождённые же мысли. Природа активиста не терпит пустоты. Прежде всего, пустоты пьедестала. Вопрос «а кого же поставить на место упавшего вождя» забродил в некоторых горячих головах даже раньше момента, когда чугунный Ильич ткнулся высоким лбом в Николаевский гранит. Не освобождение от идолов, а замена одних другими – именно такой путь предлагают некоторые горожане.

Знакомые с историей города предлагают восстановить памятник А.Грейгу, место которого когда-то силовым методом занял Ильич. Так сказать, отомстить. Некоторые мечтают поставить на пьедестал фигуру Святителя Николая, перевезя её из Каштанового сквера. Отдельные граждане говорят о переносе памятника корабелам и флотоводцам (так называемого «Шара»), освобождая тем самым место для нового сквера или торгового центра. Есть предложение (и автор статьи согласен с ним) оставить площадь для прогулок и культурных акций, освободив её от исторических и политических монументов, а пьедестал перенести в музей на вечное хранение. Мнений много. Можно даже процитировать конкретных людей, которые по-своему аргументировано говорят «да или нет» тому или иному процессу. «Я двумя руками за Грейга! Но только пусть и Ленин рядом остаётся!». «Ничего не трогать. Вычистить и заасфальтировать». «Памятников у нас много. А дураков ещё больше». «Дорогое удовольствие восстановить. И не реальное. Но помечтать можно».

Создание культурного слоя процесс перманентный. Человек живёт, строит и украшает пространство внутри и снаружи того, что строит. А через некоторое время (раньше или позже) все эти украшения ветшают физически или морально, разрушаются  природой, людьми и событиями. В конце позапрошлого века в Николаеве побывал столичный очеркист Николай Ширяев. Описывая Николаев того времени, он сожалел что город «сохранил мало воспоминаний о своём основателе». Речь идёт, сами понимаете, о Потёмкине. На месте дома князя главный начальник Черноморского флота Лазарев выстроил беседку для танцевальных вечеров. Церковь, названную в честь небесного покровителя основателя города, святого Григория, просветителя Армении, переименовали. Из приказаний, отданных Фалееву, «о строениях в городе Николаеве», практически ничего не выполнили. Монастырь Спасско-Николаевские лавры не построили, кадетский корпус не возвели, на Бугских порогах не устроили водяные машины для кузнечных адмиралтейских работ, починки якорей и ружейный завод. Не исходатайствовано было «сему городу порто-франко для приохочивания иностранцев к поселению в Николаеве». Грусть печаль сплошная, а не выполнение заветов отца города.

Ширяев сообщает о прискорбно малом количестве исторических памятных мест в городе. Он увидел лишь павильон «в воспоминание пребывания в Николаеве императора в 1818 году», памятник Казарскому, скульптуру Грейга, монумент в честь матроса Шевченко, знамёна и штандарты, полученные в качестве трофеев победы над турками. И это всё. Негусто, однако. Что сказать, само открытие памятника Грейгу оказалось самым знаменательным городским событием десятилетия. Известный летописец, священник Пётр Еланский описывал этот день исключительно в превосходных тонах. 21 мая 1973 года после одиннадцати лет, которые заняли сбор средств и работа над памятником, состоялось открытие. «С 10-ти часов утра Николаев представлял необычайный вид оживлённого движения, какое редко можно видеть на его широких улицах: со всех сторон густые массы народа стекались к площади адмиралтейского собора, где воздвигнут памятник адмиралу Грейгу; батальоны войск шли туда же».

 Чего мы хотим достичь, когда ставим памятный знак? Наверняка того, чтобы каждый проходящий мимо помнил о том в честь кого (чего) «сей знак установлен». И не только помнил имя или событие, а чтил его, как и мы – установившие – разделял идеалы, увековеченные в монументе. Иначе получится так: восстанавливаем памятник имяреку просто потому, что он там стоял. Нет уж, давайте сначала вспомним, за что давным-давно поставили памятник имяреку, подумаем, соответствуют ли нам сегодняшним эти идеалы, близок ли и ныне дух героя или события. А чтобы узнать, за что ставили памятник Грейгу надо почитать очевидцев и участников. Например того же Петра Еланского. «Пройдут века и чередой пройдут поколения, а воздвигнутый приснопамятному Грейгу памятник останется назиданием для проходящих поколений. Он не перестанет возбуждать к подвигам чести, правды, верности в служении престолу, а с ним и народу, тех лиц, кои призваны быть руководителями страны. Он будет пробуждать в грядущих поколениях «вечную память» о славных Царях и достойных сподвижниках» (sic!).

 А теперь берём в руки метафизический карандаш и сами ставим запятую в предложении, вынесенном в заголовок.

Оригинал статьи в газете «Вечерний Николаев»