Эта фотография сделана 9 сентября 1999 года. Съёмочная группа телевизионной программы «КРИК» выехала на перекрёсток улицы Малая Морская и проспекта Ленина после того как рухнула восточная часть фасада трёхэтажного здания, известного в Николаеве как «доходный дом Корсунского». Часто из-за соседства с «Дормашиной» (бывший механический завод братьев Донских) древнее строение ошибочно называли «домом Донских». Журналист программы Виталий Мехеда и оператор Павел Холодов зафиксировали на видеоплёнку формата VHS живописные руины и вышли за оцепление, чтобы сделать снимок на память. Фотограф ЦОС УМВД Евгений Ласкин успел зафиксировать этот по-настоящему «исторический» момент, как буквально на глазах у милиции и журналистов обвалилась последняя северная стена дома (она как раз и видна на этом снимке). Рабочая перевозка ещё не началась, проспект Ленина был на счастье пуст и высыпавшиеся на проезжую часть камни и части бетонного забора никого не задели.

Архитектурный облик нашего «поселения при верфи», скажем честно, издревле не отличался богатством и изяществом. Тем ценнее каждый красивый дом, чудом сохранившийся до наших дней или хотя бы информация об утраченном строении. Все строительные «изюминки» старого Николаева прекрасно известны и находятся на особом счету. Их можно условно разделить на три категории: не дожившие до сего дня, сохранившиеся в плохом виде и любовно восстановленные. Думаю, что и без списков понятно, что первая категория самая многочисленная, а последняя – насчитывает всего несколько единиц. «Дом-торт», как его окрестил известный краевед Юрий Крючков, находится в числе наиболее примечательных зданий и сооружений, уничтоженных за последние сто лет. В этом печальном списке Магистрат (Гауптвахта, музей Верещагина), Адмиралтейский собор (Святого Григория), дом Аркасов, Молдаванский дом, Церковь 58-го Прагского полка (на Аптекарской), Лондонская гостиница и другие симпатичные сооружения, которые могли бы украшать город, если бы не время и не варварское отношение современников.

Во второй половине девятнадцатого века сначала в Европе, а после и в Российской империи сформировался особый тип многоквартирных домов, предназначенных для сдачи жилья в аренду – «доходный дом». Квартиры в таких зданиях были однотипны по планировке, группировались вокруг лестничных клеток и коридоров. Чаще всего дома занимали всё пространство участка, принадлежавшего домовладельцу – доходность застройки должна была быть максимально возможной. Декоративное архитектурное оформление получали только парадные фасады, выходящие на улицы. Жилые площади планировались небольшими, потому окон было много, что определяло строго вертикальное членение фасада.

Николаевский купец Моисей Корсунский построил свой доходный дом не позднее 1899 года. Адрес одного из немногих трёхэтажных зданий Николаева в адрес-календарях (годовых справочниках) значился как Херсонская, 39. Крючков пишет, что архитектором этой «остеклённой клетки», окрашенной в два цвета выступил Евгений Антонович Штукенберг. К слову сказать, Евгений Штукенберг самый плодовитый архитектор города за все двести двадцать пять лет существования Николаева. Здания, построенные по его проектам или под его руководством, определяют архитектурный облик старого города. (Здесь автор мог бы легко перескочить на критику современного состояния архитектурного лица Николаева, но не будет этого делать, ибо это далеко уведёт от основного сюжета).

Фото из семейного альбома семьи Машковых, 06.04.1974

Как отмечают профессионалы, дом Корсунского спроектирован в стиле классического модерна. «Дом имеет два разных фасада, которые сплошь перекрывают пересекающиеся многочисленные тяги, полуколонны и пилястры», — пишет о здании Крючков. Два фасада, северный и восточный, сходятся на скошенный угол, в котором имеется вход в помещения первого этажа. В моём детстве там был продуктовый магазин. Балконы третьего этажа нависают над нижними, и вынесены достаточно далеко вперёд. Это стало технически возможным благодаря новинке строительной технологии тех лет – железобетонным консольным плитам, лежащим в основе балконов. Вверху на карнизе располагаются симметричные аттики трёх разных видов. В общем, как уже писалось выше, «крэмовый торт», да и только.

Дом рухнул «девятого девятого девяносто девятого». Любители нумерологии могут начать своё, независимое исследование и написать не одну книгу про это. Не удивлюсь, если выяснится, что дом сдан тоже в девяносто девятом году, но только в одна тысяча восемьсот девяносто девятом. После смерти дома мистической информации (если это можно назвать информацией) осталось больше, чем технической. В конце своего существования советская власть плохо заботилась о состоянии крыш и ливневых стоков старых зданий. Дом начал медленно разрушаться сверху. И в какой-то момент он был признан аварийным. А может быть хитрые дельцы, которые уже начинали проклёвываться сквозь скорлупу плановой системы рынка, сфальцифицировали документы. Так или иначе, но с конца восьмидесятых началась десятилетняя борьба за дом. С одной стороны наступали новорожденные бизнесмены, понимающие ценность расположения здания вдоль главной транспортной артерии. С другой стороны оказались жильцы, квартиры которых были единственным их капиталом. А в окопах до поры до времени сидели финансовые олигархи, которые должны были в нужный момент вынуть чемодан денег и перекупить здание в случае возникновения повышенного коммерческого интереса.

Называют несколько фамилий известных горожан, которые поучаствовали в печальной судьбе здания. Но чаще всего звучит фамилия Панна. Сам Алексей несколько лет назад в интервью интернет-изданию «zadira.info» рассказал о том, как он планировал реконструировать дом Корсунского. По его планам там должен был разместиться Международный центр сотрудничества южного региона Украины. Проще говоря, стандартный бизнес-центр с рестораном, автомагазином, отелем, банком, «блек-джеком» и конференц-залом. По его словам здание необходимо было полностью реставрировать, укреплять, оставив только железобетонный костяк и фасады. По слухам во время войны в здание попал снаряд и разрушил часть несущих элементов и рёбер жёсткости.

Деньги на проведение работ Панна взял в одном из киевских банков (по другой информации у группы японских бизнесменов). Затем сделал в институте «Гипроград» проект реконструкции, отселил большую часть жильцов и установил леса для удержания стен во время ремонта. Примечательна история одного из жильцов, который долго не хотел съезжать. Пенсионер Барковский активно сопротивлялся выселению, вывешивал на балконе плакаты, зазывал прессу, митинговал из всех сил. В конце концов, он остался без электричества, без газа, без воды и канализации. И даже после этого он продолжал портить кровь новым владельцам дома. Бизнесмен за это время разобрал крышу и начал вывозить на загородный участок камень, из которого был построен дом.

Так прошло десять лет. В июле 1999 года трагически погибла дочь Алексея Екатерина. Жизнь Панны дала трещину. Это совпало с финансовыми проблемами, связанными с реконструкцией здания. Хозяева строительных лесов в первых числах сентября забрали своё оборудование. Панна в этой связи упоминает имя бывшего городского головы Анатолия Олейника, по приказу которого якобы были сняты леса.

Упавший дом не унёс ни одной человеческой жизни. По счастливой случайности никто не проезжал в этот момент центральным проспектом Николаева. Не было на развалинах и обычных обитателей таких мест – бомжей и мелких воришек, которые «сбрасывали» за забором стройки украденные в транспорте кошельки и сумки. Алексей Панна после гибели здания потерял всяческий интерес к бизнесу и развалинам доходного дома. Он с головой ушёл в строительство храма Святой Екатерины, который планировал возвести в память о погибшей дочери. Сегодня Алексей играет на гармошке в местах массового скопления людей, собирая деньги на строительство этой церкви.

Ничто не вечно в этом мире. Целые цивилизации исчезают с лица земли, не оставив даже следа своим далёким потомкам. Для родившихся после 2000 года события прошлого века это не просто преданья старины глубокой, это сказки или истории о том, чего могло на самом деле и не быть. Так уж устроен человек, он скорее доверится своим снам, чем рассказам предков. Не удивлюсь, если кто-то назовёт эту историю выдуманной. Хотя, на самом деле, сочинить про это можно было бы ещё интересней.

Дополнение от Игоря Гаврилова:

«Вот большой, новый, красивый, трёхэтажный дом, которых теперь много растёт в быстро богатеющем Николаеве. Его фасад напоминает иконостас. В каждом окне, на воротах — образа.Все ставни закрыты. Тишина. Дом точно замер. Только ярко горят на солнце золотые ризы икон. Этот огромный дом словно в ужасе осеняет себя крёстным знамением.»

«Домовладелец-еврей Корсунский, на углу Херсонской и Малой Морской, имеющий огромный, новый трёхэтажный дом, встретил нахлынувшую гурьбу, человек в пятьдесят, у ворот поклонами. Он пригласил буянов к себе в квартиру, приказал подать в столовую всё, что было в доме съестного;
— Угощайтесь!
И предложил 25 рублей на чай:
— Только не трогайте моего дома!
Буяны выпили, съели всё, что было поставлено, взяли 25 рублей и сдержали слово: в доме не разбито ни одного стекла.»

В.М.Дорошевич «Еврейский погром в Николаеве»(1899)

Оригинал статьи в газете «Вечерний Николаев»