«Нельзя объять необъятное». Эта догма запросто может стать преградой на пути человека, который хочет овладеть бесконечно большим научным и культурным багажом человечества. Безусловно, никому за самую длинную жизнь не удастся прочитать всё, что написано, ознакомиться со всем, что создано в области науки, культуры или истории за время существования цивилизации. Последние столетия особенно массово продуцируют объекты реального и виртуального миров, как бы намекая человеку на абсолютную тщетность попыток всеобъемлющего познания мира. 

            Но как бы природа ни была хитра, человек всё равно хитрее. В ответ на бесконечное количество информации, разумное существо обзавелось прекрасным орудием – клиповым мышлением. Под этим термином сегодня понимается процесс восприятия мира не целиком (системно, последовательно, шаг за шагом), а в виде мозаичного набора, казалось бы, изначально не связанных между собой фактов и событий. Клиповое восприятие дарит наиболее важное – образ изучаемого события, который часто точнее отражает предмет исследования, чем кропотливая научная работа. Кроме того, клиповый метод придаёт динамизм процессу и позволяет за время работы просерфировать по большому количеству интересующих направлений.

            Тексты, которые выходят в рубрике «История с фотографией» одно из проявлений клипового метода, применяемого в деле изучения истории родного города. Каждая короткая история или редкая фотография с маленьким рассказом – это яркий пиксель на бесконечном экране истории. Стоит отойти и посмотреть на множество таких элементов издалека, как можно разглядеть стройную картину. Она будет тем точнее отражать истинное положение вещей, чем больше разнородных составляющих в ней объединено. Сегодняшняя история – это ещё один штрих в картине, отражающей прошлое нашего города. И написана эта история тоже в клиповой манере.

 *          *          *

           12 июля 1956 года.

Старший следователь николаевского управления КГБ ходатайствует об отмене решения военного трибунала от 10 мая 1939 года по делу кораблестроителя и педагога Смирнова Александра Яковлевича, приговорённого к расстрелу. В ходе допроса бывшего сотрудника НКВД выяснилось, что к Смирнову на следствии применялись физические меры воздействия. Обвинение Смирнова в том, что он с 1925 года являлся участником контрреволюционной организации и выполнял задания агентов германской, британской и французской разведок, а также в том, что он тормозил модернизацию и строительство военных судов, основано было лишь на личных объяснениях обвиняемого, не подтверждённых никакими иными материалами дела.

*          *          *

 — Алло.

— Виртуальный музей?

— Да.

— У меня есть редкая фотография 1937 года. Виньетка. Семнадцатый выпуск инженеров Николаевского кораблестроительного института. Там и студенты и преподаватели. Вам надо?

— Конечно, приносите.

— Интересно, кто из них пережил страшный тридцать седьмой?

 *          *          *

«Подсудимый Смирнов на вопросы Председательствующего показал, что он родился в 1888 году в городе Дрездене (Германия) в семье священника русской дипломатической миссии при посольстве. Затем вместе с семьёй переехал в Швецию, а позднее в Париж – Франция. В 1899 году перебрался в Россию. Служил в царской армии (во флоте), с 1906 по 1917 год в корпусе корабельных инженеров, последний чин штабс-капитан. С марта месяца 1919 года работал в городе Николаеве в главном управлении кораблестроения при штабе командующего флотом. С приходом белых (август 1919 года) перешёл на их сторону, работал сначала в караульной портовой роте, затем офицером в корпусе генерала Дьячкова».

*          *          *

Дьячков Алексей Павлович – генерал-майор флота, наблюдающий за постройкой судов на Николаевских заводах. Бежал в августе 1920 года из Севастополя на корабле «Великий князь Александр Михайлович» в Турцию. Далее во Францию, где и умер в 1936 году.

*          *          *

«Во время Февральской и Октябрьской Революций я был начальником чертёжного Отдела подводного плаванья Главного Управления Кораблестроения в Ленинграде. Я был в чине штабс-капитана корпуса и, находясь на привилегированной службе, имел все данные рассчитывать на блестящую карьеру при царском строе. С приходом Советской власти, я лишился всех привилегий нового положения, и это обстоятельство толкнуло меня на путь борьбы с Советской властью.

Видя, что расчёты на занятие белыми Ленинграда не оправдываются, я решил перебраться к белым иным путём. Я составил себе следующий план действий: втереться в доверие органов Советской власти путём поступления в ряды РКП(б) и затем получить назначение в действующие на фронте части Красной армии и дезертировать к белым. Я был принят кандидатом, а в апреле 1919 года я был переведён в действительные члены.

В Николаеве я работал на Судостроительных заводах и был прикомандирован к штабу командующего Красным флотом. Здесь я и встретил многих знакомых мне по прошлой службе в царском флоте, которые вместе со мной с нетерпением ожидали прихода белых и делали всё, что было в их силах, для облегчения белым победы над Красной армией».

*          *          *

Подсудимый с 1923 года по 1930 год работал на заводе им. А.Марти, последнее время Начальником технического отдела завода. В 1930 году был арестован и осуждён коллегией ОГПУ к высшей степени наказания – расстрелу, заменённого десятью годами тюремного заключения. В 1932 досрочно освобождён. Наказание отбывал частично в Харькове и Москве в главном конструкторском бюро, о досрочном освобождении никому не писал, не ходатайствовал и причин освобождения не знает. Правда работал хорошо и старался зарекомендовать себя.

После освобождения жил в Москве до 1933 года. В 1933 году переехал и работал на старом месте в Николаеве до сентября 1937 года в должности Начальника конструкторского отдела, а затем в последнее время начальником кораблестроительного сектора завода им. А.Марти.

В сентябре 1937 года был уволен с завода за невозможностью соответствующего использования – формально, а на самом деле было проявлено недоверие. В виду того, что по совместительству работал преподавателем кораблестроительного института, то после увольнения перешёл на педагогическую работу и работал по день ареста – сентябрь 1938 года. Работая преподавателем, часто приглашался на консультации по работе конструкторского отдела.

*          *          *

При эвакуации белых из Николаева 20 февраля 1920 года Смирнова вызвал к себе командир роты Зелёный.

Зелёный –         На фронте у нас дела плохи и нам, по-видимому, придётся временно очистить территорию России до нового наступления. Во время нашего отсутствия большевики, несомненно, начнут усиливать военный флот. Чтобы затормозить эту работу, мы решили оставить в России офицеров, которые должны пойти на службу к большевикам и вести разложенческую и подрывную работу. Согласны ли вы остаться в Николаеве для подпольной работы? Командование не сомневается, что вы исполните долго русского офицера перед родиной.

Смирнов –        Что же, я готов выполнить долг русского офицера, если это мне, конечно, удастся.

Зелёный –         Вам это, безусловно, удастся. Если вы сумели проникнуть в ряды РКП(б), то вам легко будет войти в доверие и сейчас.

*          *          *

Кроме английской и немецкой разведки Смирнов снабжал шпионскими информациями также французскую разведку. В 1927 году завод им. А.Марти получил заказ на достройку двух малых нефтевозов по правилам французского общества «Веритас». В качестве представителя этого общества на завод прибыл инженер Лонг. В неоднократных беседах с Лонгом Смирнов сообщал ему интересовавшие его шпионские данные: данные об оборудовании заводов и их производственных мощностях, данные о возможностях подходов больших кораблей к пристаням и мощности погрузочных средств пристани, сведения о строящихся на заводе военных кораблях и технических элементах. В период с 1927 по 1930 кроме подрывной и шпионской работы, также занимался вербовкой исполнителей в состав контрреволюционной организации.

*          *          *

При эвакуации белых в январе 1920 года Зелёный дал Смирнову пропуск на пароход «Ястреб», увозивший за границу белоэмигрантов. Зелёный пояснил, что пропуск он получает для того, чтобы доказать командованию Красной армии, что белые хотели его эмигрировать. По указанию Зелёного Смирнов имел беседу с агентом морской контрразведки белых лейтенантом Розеном, который посоветовал вначале не поступать на завод, а устроиться в военный порт и уже впоследствии, заслужив доверие Советской власти, перейти на подрывную работу на завод.

*          *          *

Подсудимый Смирнов отвода составу суда не заявил. Заявлений и ходатайств в суд не имел. Когда председательствующий огласил обвинительное заключение и спросил подсудимого, понятно ли ему предъявленное обвинение, признаёт ли себя виновным и желает ли давать показания суду, подсудимый Смирнов ответил: «Предъявленное обвинение мне понятно, виновным себя признаю полностью, объяснение суду давать буду».

*          *          *

«Я вредительскую работу проводил путём задержки разрешения технических вопросов постройки военных кораблей. Чертежи и расчёты я делал так, чтобы требовалась дополнительная переделка и длительная переписка. Ярким актом вредительства явилась модернизация крейсера «Червона Украина». Для разработки и утверждения основного проекта модернизации крейсера по плану восемь месяцев, мы затратили более двух лет. Аналогичный случай был и при достройке крейсера «Красный Кавказ», который задержали также на два года.

Конкретно вредительство проводили также и тем, что качественный материал, из которого должны были производить детали, мы браковали, а делали детали из совершенно негодного материала.

Я также старался запутать архив, чтобы потребовавшиеся чертежи нельзя было найти.

В конце 1933 или в начале 1934 года по моему предложению главный инженер завода им. А.Марти Шишацкий произвёл поджог эллинга, погорел корпус, были убытки, а также из-за этого поджога были задержки в работе завода.

На педагогической работе я вредительства не проводил и не мог проводить, так как уже был под подозрением.

Вот всё то, что я смог осуществить своей диверсионно-вредительской работой».

*          *          *

С 1918 года по 1921 год Смирнов состоял членом ВКП(б), имел целью использовать пребывание в партии в своих контрреволюционных целях, но разоблачён и исключён как шкурник и двурушник.

*          *          *

Подсудимый Смирнов в своём последнем слове сказал:

«Я работал по военно-коммерческому судостроению с 1906 года, тридцать лет. По своему долгу и специальности я обязан был работать. Я оказался врагом не потому, что я не хотел Советской власти, а я своими действиями хотел обеспечить себе дальнейшую благополучную жизнь на случай поражения Советской власти. Моё здоровье ещё удовлетворительное и моя специальность и знания могут принести для Советской страны пользу».

Подсудимый Смирнов просит Военный Трибунал дать ему возможность работать, даёт обещание, что все причинённые им для Советского государства вред и убытки будут им оправданы с большой пользой.

*          *          *

В 18 часов 10 минут Военный Трибунал удаляется на совещание для вынесения приговора.

В 19 часов 05 минут Председательствующий оглашает приговор. Осужденный Смирнов спросил, может ли он просить о помиловании, что ему было разъяснено.

В 19 часов 15 минут судебное заседание было закрыто.

*          *          *

P.S. «Короткие мысли тем хороши, что они заставляют серьёзного читателя самого думать». Лев Толстой.

P.P.S. Лично меня в собственноручных показаниях обвиняемого Смирнова особо заинтересовал следующий абзац:

«Агент английской разведки Кокс сообщил мне, что большинство акций бывших частнокапиталистических предприятий царской России скуплены английскими финансистами, которые заинтересованы подготовить управление этим предприятиями в случае смены государственного строя в СССР. Николаевские судостроительные заводы в случае падения Советской власти, попадут в английские руки, и он – Кокс – будет выполнять видную роль в управлении заводами и мои дружественные отношения с ним обеспечат мне выгодные условия службы на заводе. Хотя укрепление Советской власти в период 1927-1930 гг. несколько поколебали мои надежды на близость падения Советской власти, я всё же охотно взялся за выполнение для Кокса шпионских поручений».

Когда же Советский Союз потерял свою мощь и рассыпался на неравные части, никаких претензий со стороны английских капиталистов на право собственности николаевскими верфями не было предъявлено. То ли они забыли про купленные сто лет назад акции, то ли действительно бывший штабс-капитан Смирнов под давлением работников НКВД оговорил и себя, и английского гражданина Кокса, и финансистов Великобритании.

Оригинал в газете «Вечерний Николаев»